Знакомство руского читателя с Э. Синклером началось еще до революции. Однако пик популярности писателя в России / СССР приходится на вторую половину 1920-х гг. В период нэпа книги Синклера (включая публицистику) активно переводились и издавались как частными, так и госудаарственными издательствами. В переходный для период 1927–1931 гг. внутренние издательские документы ОГИЗ (планы, внутренние рецензии на произведения Синклера, материалы издательских совещаний и т. д.) позволяют проследить не только кристаллизацию образа Синклера как «советского зарубежного писателя», но и складывание механизмов государственнной централизованной издательской политики в отношении зарубежных авторов. С начала 1930-х гг. дополнительным материалом становятся отзывы читателей (фонд массового сектора Госиздата): они  по большей части перекликаются с установками, транслировавшимися литературной критикой, но порой и противоречат ей, дополняя картину советской рецепции автора.
Важным источником является обширная переписка Э. Синклера с советскими корреспондентами и литературными институциями: Госиздатом, журналом «Интернациональная литература», Иностранной комиссией Союза писателей, читателями, литературными критиками, писателями и деятелями культуры (П. Павленко, С. Эйзенштейн и др.). Переписка освещает взаимоотношения Синклера с советскими издателями, содержит полемику по литературным и общественным вопросам, а также обсуждение проблем творчества.
Во второй половине 1930-х гг. Синклер подвергается критике за увлечение политикой и отход от общественой позиции 1920-х гг. В годы холодной войны и антиамериканской кампании он осужден как «ренегат» и «агент империализма», как практически все американские писатели.