В своих последних картинах итальянский режиссер П. Соррентино особенно активно работает с кинематографическими кодами: «Великую красоту» можно назвать новой «Сладкой жизнью» и «Террасой», «Молодость» — переосмыслением «8 1/2». В своей новой работе — сериале «Молодой папа» — Соррентино обращается к американскому кино и творчеству О. Уэллса: кодирует протагониста как нового гражданина Кейна. Помимо фабульных рифм (мотив сиротства, мотив вещи, связанной с потерянным раем детства, мотив возвышения и власти) автор использует схожие принципы управления зрительским вниманием.
Как и в фильме «Гражданин Кейн», главная фигура истории построена по принципу персонажа-загадки, основным сюжетным двигателем является не столько событийная ткань, сколько парадоксальный характер. На этом, с одной стороны, строится система сюжетных поворотов — решения и действия папы крайне сложно предсказать. С другой — система отложенных и «мерцающих» мотивировок, предполагающая и свой «розовый бутон», и ложные ходы, и противоречивые версии, объясняющие парадоксы характера протагониста.
Однако самое любопытное в энигматике характера вымышленного папы Пия XIII связано с отличием от фильма О. Уэллса, а именно с сериальной конструкцией. «Молодой папа» относится к так называемым «горизонтальным» структурам, где сюжет не замыкается в каждой серии, а перетекает из одной серии в другую. Это требует от авторов особого внимания к инструментам восприятия, ведь история и протагонист должны держать внимание и зрительский интерес на протяжении намного большего временного промежутка, нежели полнометражный фильм. Соррентино делает ставку на провокативный для горизонтального сериала ход: переводит фокус с интриги на характер, который сам по себе становится сложносочиненной, почти детективной интригой.