Образный строй пословиц включает, помимо прочего, наименования предметов интерьера, указывающие на бытовые реалии определенного социального сословия. Так, в компонентном составе русских пословиц встречаются такие единицы, как стол, стул, лавка, скамейка, кресло, кровать. Особую значимость имеет компонент «стол», который определяется не только как «домашняя утварь», но и как «обед, ужин, трапеза» [Даль, 2006, с. 327]. В эстонских пословицах, кроме названных, встречается еще «софа», как предмет, в первую очередь, усадебной культуры. Если для русских пословиц этнокультурно маркированными являются обрядовые паремии, отражающие разного рода свадебные традиций, то для эстонского языка безэквивалентными являются двуязычные эстонско-немецкие пословицы, имеющие насмешливо-ироническую окраску. Двуязычные высказывания являются по своей синтаксической структуре полными предложениями, в которых используется слово или словосочетание на немецком языке. При записи данных высказываний обычно не соблюдались орфографические правила немецкого языка. Рассматривая же образы, использованные в поговорках, можно отметить более широкий спектр наименований, чем в пословицах, что указывает на появление новых фразеологических единиц в связи с изменением или обогащением бытовых реалий. Хотя среди поговорок в количественном отношении больше более новых образований, чем среди пословиц, это, чаще всего, жаргонные (молодежные, уголовные) выражения. Несмотря на то, что среди рассмотренных пословиц и поговорок наблюдались и полные эквиваленты, в основном, все же, мы можем говорить о семантическом сходстве, но различиях в их образной структуре и компонентном составе.
Библиография
Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 4: Р–Я. — М.: РИПОЛ классик, 2006. — 672 с.