Если многочисленные стихотворные отклики 1820–1830-х гг. на поэму Пушкина «Кавказский пленник» были подробно описаны в монографии В. М. Жирмунского «Байрон и Пушкин»,  то ее отражения в русской прозе той же эпохи изучены в значительно меньшей степени. В докладе рассматриваются два произведения, подчеркнуто связанные с пушкинским текстом, — «черкесская повесть» «Новый кавказский пленник» (1837) Виктора Бурьянова (В. П. Бурнашева) и «быль» «Кавказский пленник» (1838) автора, скрывшегося под псевдонимом Н. М. «Новизна» повести Бурнашева обусловлена, прежде всего, ее обращенностью к детской аудитории. Она представляет собой историю мальчика, похищенного черкесами, воспитанного в их среде, но живущего стремлением вернуться в Россию. Влюбленную женщину здесь в роли спасителя заменяет иной представитель «естественного» мира — ровесник и друг героя. Для повести характерно сочетание нравоучения (духовную опору Павлуша находит в вере) и познавательности. Подобно Пушкину, Бурнашев сочетает в изображении горцев негативные и привлекательные черты, знаменитую  поэму напоминают также описания быта и нравов «дикого» народа. В то же время другое произведение Бурьянова-Бурнашева — «Прогулка с детьми по России» (1837) — показывает, что автор располагал обширными сведениями о Кавказе и его обитателях, активно использованными в его «черкесской повести». В основе «были» Н. М. (в докладе устанавливается авторство этого произведения) лежит реальная история пленения и последующего освобождения двух русских офицеров. Однако рассказ о ней строится по законам не документальной, а художественной прозы. Важную роль при этом играют как неявные, так и прямые отсылки к тексту «Кавказского пленника» Пушкина.