К сновидениям Евреинов обращался постоянно в текстах его основных работ о театральности: «Введение в монодраму» (1909), «Театр для себя» (1912) и «Театр как таковой» (1915–1917). В них же разработана его теория «двойного театра». Пространства «двойного театра» — примыкающие друг к другу пространства сна и театра — архитектонически являются конструкцией анфилады, которая наиболее точно описывает модель кинематографа. Евреиновым был использован дискурс рамки, которая образует вид. Рамка определяла для Евреинова ракурс поисков, обеспечивала сквозную перспективу и выполняла функцию анфиладного проема.  
Творческий акт связывался не с процессом конструирования, а с поисками за некоторой границей, то есть с переходом через нее. Поэтому основополагающее для Евреинова — им введенное понятие пере-ступления. Пере-ступление обеспечивало перемещение по анфиладе, являясь и его условием.  
Евреинов написал более 40 пьес и для своего «двойного театра» разработал сценографию. Понятие «двойного театра» получает пространственное оформление на сцене, тщательно выписываемое в тексте ремарок, и определяет траектории действий и состояний персонажей. Его сценическое пространство всегда имеет удвоение или скорее  умножение.  
Так, например, развивается пространство в «Корабле праведных» (1924–1927). Пьеса начинается ремаркой к первому акту: бытовая курортная комната, в которой «огромное «венецианское» окно (посредине) раскрыто настежь, открывая вид на море, где, совсем недалеко от берега, стоит на рейде большой корабль». На этом корабле впоследствии у персонажей начнется новая жизненная пьеса, по мотивам Ноева ковчега. Тогда корабль начинает существовать по принципу двойного театра, в какой-то момент на нем возникает сцена: «Когда нарочито-театральным, розоватым светом вспыхивает рампа, — зритель как бы переносится в другой театр и перед ним возникает неглубокая, занимающая лишь просцениум и «первый план» сцена […]».
«Двойной театр»  Евреинова — это не театр двух пространств, а театр, в котором каждое пространство имеет свое продолжение. Граница между ними может быть маркирована дверью, зеркалом, ширмой с театром теней, опиумным забвением, гинотическим сном или сновидением. Евреинов вводит зрителя в свою анфиладу, и проводит через нее режиссерским взглядом. И пере-ступление зрителя превращается в кинопросмотр.