Главная героиня романа Эжена Фромантена «Доминик» (1863) представляет собой идеальный, с точки зрения писателя, образ светской женщины середины XIX в., но это отнюдь не надуманная абстракция. Перед нами живая, прекрасная и необычайно притягательная женщина, о которой тем не менее читатель не получает исчерпывающей информации; как и о действительно существующем человеке, здесь возможно только делать предположения. Впечатление достоверности поддерживается тем, что мы видим Мадлен в развитии: от бывшей воспитанницы монастырской школы до хозяйки парижского салона.
Образ Мадлен создан на основании вполне реального прототипа, но более всего он напоминает женскую фигуру с картины Камиля Коро или какого-нибудь другого французского живописца XIX в., более обращавшего внимание на краски, чем на четкость рисунка. Черты характера героини лишь намечены Фромантеном в свойственной ему живописной и фрагментарной манере изображения действительности, и в романе нет ее четкого портрета, перед читателем все время предстает очерк, силуэт, впечатление. На самом деле Мадлен обладает яркими индивидуальными чертами, правда, их не так просто разглядеть, они просто недоступны при поверхностном чтении.
Несомненно также, что в этом образе проступают черты известных литературных героинь: исследователи говорят о влиянии романов Гете, мадам де Лафайет, Крюденер. Фромантен обладал удивительным даром переплавлять уже существовавшие образы и идеи, придавая им иное содержание и новую, неузнаваемую форму. Обаяние подлинной истории любви, положенной в основу повествования, индивидуальный опыт взросления автора сочетаются в романе со свежей эстетикой новой эпохи.
Другие женские образы романа намечены еще более обобщенно, чем Мадлен, несколькими штрихами. Впрочем, они многое могут сказать внимательному читателю. Таков образ Жюли, подруги Мадлен, безнадежно влюбленной в Оливье, друга Доминика. Скупость выразительных средств здесь, однако, лишь подчеркивает глубину трагедии. Надо отметить, что схожим образом представлена и жена Доминика, присутствие которой читатель все время ощущает, но о которой мало что узнает; это только движущаяся фигурка в отдалении, которой не дано даже право голоса: в любой светской беседе за нее, большей частью, говорит ее муж, главный герой романа.