Воспитательный роман австрийского писателя А. Штифтера (1805–1868) «Бабье лето» («Der Nachsommer», 1857) привлекает к себе внимание исследователей в ракурсе гендерной проблематики. В частности, давно была отмечена типичная для эпохи Реставрации и для автора, «консерватора» по убеждениям, патриархальная составляющая основной любовной линии романа, связанной с отношениями молодых героев — Генриха и Наталии. Лишь на четвертый год знакомства молодые герои осмеливаются поведать друг другу свои чувства. Подчеркнутый пуризм Штифтера в репрезентации любовного чувства и, в частности, женской телесности, был подробно проанализирован Ф. Шёслер в книге «Неостановимое исчезновение Эроса: чувственность и порядок в творчестве А. Штифтера».
«Неостановимое исчезновение Эроса», которым отмечены отношения молодых героев, не распространяется в романе на пожилую пару — мать Наталии Матильду и друга ее юности барона фон Ризаха. Матильда — одна из ключевых героинь романа — ежегодно приезжает со своей дочерью в поместье Ризаха в период цветения роз. Употребленная в романе в связи с Матильдой метафора «увядающая роза» становится образом-шифром, который концентрирует в себе представление о «красивом» и не лишенном эротической составляющей женском старении, не совсем типичное для немецкого бидермейера и реализма. Несмотря на зрелый возраст, Матильда остается активной и жизнерадостной женщиной, словно она из года в год заново переживает свою молодость. Даже спустя годы героиня продолжает оставаться предметом восхищения и объектом эротического желания со стороны Ризаха. Для этой уже немолодой пары время как будто остановилось, предоставляя им возможность насладиться приятными моментами еще не угасшей любви.
В докладе предполагается  представить образ Матильды как интересную и несомненно новаторскую репрезентацию одновременно гендерной  и «геронтологической» проблематики в повествовательной прозе позднего австрийского бидермейера, разрушающую присущие эпохе стереотипы и сопоставимую в контексте немецкоязычной литературы с более поздними примерами репрезентации женской старости. Мотив «увядающей розы» связан в данном контексте не с наступлением приближающейся старости и закатом жизненного цикла, а с прекрасными любовными чувствами о былом времени и с переходом в новую, более зрелую стадию человеческого бытия.