В развитии теории исторического процесса и методологии истории первая треть ХХ в. стала знаковой в силу того признания и влияния, которое получили идеи основателей французской школы «Анналов» М. Блока и Л. Февра. Вместе с тем в отечественной методологии истории уже в конце XIX — начале ХХ в. в работах русских историков и философов были выдвинуты идеи и разработаны концепции, близкие французским. В частности, неокантианская модель теории исторического процесса развивалась в трудах А. С. Лаппо-Данилевского, В. М. Хвостова и других ученых. Несмотря на то, что после революции 1917 г. в советской России традиция развития теории истории была прервана, и марксистская методология стала господствующей (и единственной), а развитие исторического познания шло в русле эмигрантской историографии, в наследии советских историков 1920–1930-х гг. прослеживается внимание к теориям западных историков, французских, в том числе. И если на страницах  советских исторических журналов, таких, например, как «Историк-марксист», были невозможны какие-либо обсуждения в академическом стиле (без «критики буржуазных теорий») взглядов европейских  теоретиков, то в работах советских историков, преимущественно неопубликованных в те годы, можно найти свидетельства их знакомства со взглядами французских авторов первой трети ХХ в. В этом отношении интересно наследие Н. И. Кареева, Р. Ю. Виппера, С. Ф. Платонова (в частности, при его участии в 1920-х гг. издавались исторические журналы «Анналы», «Русский исторический вестник» и ряд других), Н. А. Рожкова, 12-томная работа которого «Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики)» не укладывалась в строгие рамки марксистской методологии  истории. Работы этих и ряда других историков могут служить примером интеллектуального диалога ученых в традициях развития научных школ стран, разделенных границами идеологии.