Если использование языка – это номинативный акт, то Эзра Паунд стремился добиться предельной функциональности означающих при назывании или, по его собственному выражению, языковой точности (language precision). Поиск mot juste лег в основу поэтического метода Паунда: он избегал чрезмерной эмоциональности и невнятной ассоциативности, а также эпитетов, обреченных вносить в текст субъективный оттенок. Среди основных поэтических приемов Паунда – использование контраста и противопоставления, а также применение отдельного образа, «светящейся детали» (luminous detail) в качестве камертона атмосферы всего стихотворения. 

Сам Эзра Паунд много занимался переводами иностранной поэзии на английский язык. Среди его переводов – переложения из поэзии провансальских трубадуров, а также из стихотворений Гвидо Кавальканти, Франсуа Вийона и других. Паунд прославился своими интерпретациями строк Горация, Овидия, Секста Проперция, а также своим вариантом старой английской поэмы «Seafarer» и переводами с китайского. Паунд был далек от переводческого буквализма. В статье о своем опыте перевода поэзии Гвидо Кавальканти («On Guido's relations», 1929) он замечает, что переводчик не может и не должен делать всю работу за читателя: ему стоит только указывать на то место, где лежит «сокровище». Тем не менее это не означает, что следует заниматься безграничной авторской импровизацией: каждый образ должен быть выверен, а словарь – отсылать к атмосфере, времени, месту написания оригинального образца.

Эти и другие особенности, составляющие художественную и переводческую парадигмы поэта Эзры Паунда, необходимо учитывать в работе над переводом его поэзии и над ее адаптацией для русскоязычного читателя. Перед переводчиком встает многоплановая задача, отягченная рядом сложностей и специфических нюансов. Нельзя не только игнорировать взгляды Паунда на поэтическое творчество, но и небрежно относиться к аллюзивному и интертекстуальному уровням его поэзии: она перенасыщена литературными и историческими реминисценциями, подтекстами и замаскированными цитатами. Другие проблемы и «ловушки» перевода, а также конкретные примеры удачных и неудачных переводческих интерпретаций для удобства анализа мы предлагаем классифицировать по аналогии со знаменитой паундовской триадой melopoeia-phanopoeia-logopoeia. Так, к сфере мелопейи, или мелодическому построению стихотворения, относятся особенности переложения фонетического ряда и стихотворного размера оригинала. Фанопейя – образное построение стихотворения – включает работу с тропами всех видов. Логопейя, или интеллектуальное построение поэзии, объединяет вопросы грамматики, синтаксиса, идиоматики и всех видов языковых игр, ответственность за передачу которых (подбор аналогов или замена их на нечто иное) берет на себя каждый переводчик.