Ритуальные речевые жанры, по мнению исследователей, осознаются как жанры, обращённые через свою цель к миру ритуализированных отношений, формирующие фактом своего существования разнообразные события этого сложного мира и обслуживающие типичные ситуации, связанные с ритуализированными социальными отношениями между людьми.  
В своём докладе мы бы хотели рассмотреть структуру, поэтику, функции и бытование такого ритуального речевого жанра, как некролог. Представляется, что некролог – это не просто построенный по определённым жанровым канонам текст, это ещё и особая практика его создания, формирующая в итоге особый дискурс.
Некролог крайне разнообразен по своим коммуникативным целям. С одной стороны, некролог, традиционно помещаемый в разряд этикетных речевых жанров, сообщает о смерти какого-либо лица, и тогда кажется, что некролог реализуется как информативный речевой жанр. Но задача некролога – не просто сообщить о факте смерти, но и поместить адресата в состояние переживания чужой смерти, скорби или хотя бы сожаления о случившемся. И тогда некролог переходит в разряд императивных речевых жанров, как бы предписывая своему адресату определённое состояние и поведение.
Утверждая некролог не только формой некого речевого высказывания, но и особой практикой письма, в своём докладе мы не сможем обойти вниманием образ автора этого речевого жанра. По нашему мнению, во многом данный параметр определяется через степень включённости события чьей-либо смерти в личную сферу автора. Насколько автор некролога должен быть отчуждён от факта смерти персоны, о которой он пишет? А насколько приближен к ней? Ведь некролог пишется сразу после чьей-либо смерти, и может ли автор некролога в таком случае быть в состоянии породить подобное высказывание, если близко и хорошо знал покойного? Не является ли в данном случае отчуждённость неким залогом искренности и адекватности выражаемых эмоций, ведь некролог всегда подразумевает выражение соболезнования и скорби? И насколько искренность автора вообще релевантна в процессе создания некролога, если всякие раз, когда мы публично говорим об усопших, мы руководствуемся правилом de mortius aut bene, aut nihil? На эти и подобные вопросы мы попытаемся ответить в рамках нашего доклада.
Некролог инициирует реализацию других ритуальных траурных жанров, например, жанра соболезнования. Кроме того, некролог может инициировать и просто беседу об усопшем или выяснение обстоятельств смерти, подробностей, связанных с похоронами, участие в похоронах или поминках. Недаром после некоторых некрологов в газете даётся телефон для справок, по которому адресат траурного объявления может получить всю необходимую ему информацию. Чем статуснее и известнее был умерший человек при жизни, тем больше людей включатся в различные похоронно-поминальные практики, связанные с его смертью.
Некролог всегда сообщает об уже случившемся событии, что определяет его как речевой жанр с перфектной перспективой диктумного содержания. Однако информация о смерти или похоронах может даваться с трёх позиций: может сообщаться просто о факте смерти без каких-либо подробностей, может сообщаться об обстоятельствах смерти, а также может сообщаться о факте и месте проведения похорон и поминок. В некрологе обязательно даётся информация о том, каким был усопший (разумеется, в пределах уже упомянутого негласного правила de mortius aut bene, aut nihil), сообщается о заслугах и достижениях покойного, рассказываются некоторые факты его биографии.
Прижизненный социальный статус умершего влияет не только на факт написания некролога как такового, но и на объём его словесного выражения. Он же, возможно, влияет и на степень клишированности/индивидуальности языкового воплощения данного жанра. В своём докладе мы рассмотрим некоторые примеры некрологов, разных по структуре, объёму и спектру реализованных в них языковых и стилистических возможностей.