Я, мой двойник и Другой: границы и коды «своего» и «чужого» в «Телени, или оборотная сторона медали»
Анастасия Яшина
Докладчик
Южный федеральный университет
190
2015-03-12
14:00 -
14:20
Ключевые слова, аннотация
В
поздневикторианском
анонимном
романе
«Телени, или
Оборотная
сторона медали»,
зачастую
приписываемом
О. Уайльду, классическая
дихотомия «Я — Другой» осложняется
введением третьего участника
отношений —
двойника. В
докладе предполагается
проанализировать, какие именно свойства
последнего определяют
его двойничество по
отношению к протагонисту;
какие черты,
с точки зрения
протагониста,
при этом
оказываются
присущи Другому; где для
протагониста заканчивается «свое» и
начинается «чужое».
Тезисы
1. Специфику
взаимоотношений, равно как и распределение
ролей внутри триады «Я — двойник —
Другой» в романе «Телени» определяет
антиномия двух дискурсов — гомо- и
гетеросексуальной культуры.
2. По сравнению с их традиционной интерпретацией тут они меняются местами: обычно воспринимаемый как маргинальный гомосексуальный дискурс предстает в романе как избыточно маскулинный, а значит доминантный; гетеросексуальный же дискурс, определяемый связью мужчины с женщиной (классическим Другим в европейской культуре), напротив, маргинализируется.
3. Соответственно, границы гомосексуальной среды, в которую с подачи де Грие вовлекается протагонист Телени, очерчивают для последнего поле «своего», которому противопоставляется поле «чужого» — гетеросексуального.
4. Отношения Телени и де Грие основываются на их необычной и даже сверхъестественной похожести и определяются мгновенно возникающей между ними эмпатией, — не только психологической, но и телесной.
5. Этой гармоничной связи между равными (помимо прочего, любовники принадлежат к одному социальному слою) противопоставляются отношения Телени с женщинами, строящиеся преимущественно в негативных терминах физиологии и служащие инструментом для достижения одной цели — викторианской гетеросексуальной инициации в ее маскулинной модели.
6. Таким образом, протагонист расставляет маркеры «своего» и «чужого» основываясь на принадлежности объекта к тому или иному биологическому полу. Однако в действительности тут имеется в виду лишь определенный набор характеристик, которые Телени оценивает либо как типично «женские», либо как типично «мужские», соответственно, наделяя их отрицательной или положительной коннотацией.
2. По сравнению с их традиционной интерпретацией тут они меняются местами: обычно воспринимаемый как маргинальный гомосексуальный дискурс предстает в романе как избыточно маскулинный, а значит доминантный; гетеросексуальный же дискурс, определяемый связью мужчины с женщиной (классическим Другим в европейской культуре), напротив, маргинализируется.
3. Соответственно, границы гомосексуальной среды, в которую с подачи де Грие вовлекается протагонист Телени, очерчивают для последнего поле «своего», которому противопоставляется поле «чужого» — гетеросексуального.
4. Отношения Телени и де Грие основываются на их необычной и даже сверхъестественной похожести и определяются мгновенно возникающей между ними эмпатией, — не только психологической, но и телесной.
5. Этой гармоничной связи между равными (помимо прочего, любовники принадлежат к одному социальному слою) противопоставляются отношения Телени с женщинами, строящиеся преимущественно в негативных терминах физиологии и служащие инструментом для достижения одной цели — викторианской гетеросексуальной инициации в ее маскулинной модели.
6. Таким образом, протагонист расставляет маркеры «своего» и «чужого» основываясь на принадлежности объекта к тому или иному биологическому полу. Однако в действительности тут имеется в виду лишь определенный набор характеристик, которые Телени оценивает либо как типично «женские», либо как типично «мужские», соответственно, наделяя их отрицательной или положительной коннотацией.