Российская империя в первой половине XIX века была государством сословным; при этом два «образованных» сословия, дворянство и духовенство, были по сути дела изолированы друг от друга, представляли собой замкнутые сообщества, внутри которых формировалась собственная культура. Свт. Игнатий (Брянчанинов) был настоятелем Троице-Сергиевой пустыни, монастыря особенно популярного среди петербургской аристократии, в силу чего этот культурный раскол сказывался на его жизни и творчестве с особой силой.
В 1846 году свт. Игнатий оказался вовлечен в придворный конфликт, из-за которого он подал императору прошение об увольнении на покой с должности настоятеля. Стиль и содержание этого прошения, озаглавленного позднее при публикации «Плач мой», выходят за рамки делового текста: формальный послужной список трансформируется автором в рассказ о духовных исканиях, заявление об увольнении — в апологию православного монашества. В русской литературе XIX века трудно подобрать аналог этому произведению: поэтика его являет особый синтез традиций исповедальной и учительной литературы, со светскими деловыми и автобиографическими жанрами.
Прошение об увольнении не было принято Николаем I, но он отпустил свт. Игнатия в длительный отпуск. Время отдыха святитель посвятил литературной деятельности. Наиболее значительным произведением, написанным им тогда, является «Иосиф. Священная повесть, заимствованная из книги Бытия». Поводом к его созданию стало сильное впечатление от «Героя нашего времени» М. Ю. Лермонтова: роман «об эгоисте» породил у свт. Игнатия желание написать в противовес ему повесть с положительным персонажем и содержанием. Он поставил перед собой задачу создать современное литературное произведение на религиозную тему, поэтому отличительной его особенностью стало специфичное сочетание в тексте мотивов, свойственных светской и православной духовной литературе.
Оба рассматриваемых текста отличает ярко выраженная авторская позиция, личностное начало, выделяющие свт. Игнатия среди других русских церковных писателей. Произведения «Плач мой» и «Иосиф» являются свидетельством того, как в своем творчестве он искал пути преодоления культурного и межсословного раскола в России того времени.