Сопоставительный анализ двух готических романов: «Удольфских тайн» (1794) Анны Радклиф и «Монаха» (1796) М. Г. Льюиса, — приводит к выводу о принципиальном несходстве общеэстетических и мировоззренческих установок авторов.
Содержание и поэтика романа Радклиф выдержаны в традициях сентиментальной готики: формы воплощения готического антуража вполне согласуются здесь с традиционным идейно-тематическим заданием нравоописательного романа — трогательным изображением «страждущей добродетели», которое призвано стать поучительным примером для читателя. Главная героиня, Эмилия Сент-Обер, пережив целую серию злоключений: смерть родителей, интриги героя-злодея, заточение в уединенный замок, — в финале романа узнает тяготившую ее семейную тайну и воссоединяется со своим избранником, также пережившим за это время немало бед.            
Совсем иначе складывается судьба главного героя книги Льюиса — монаха Амбросио: оставленный автором наедине с враждебной человеку непознаваемой высшей силой и с темными слепыми инстинктами собственного подсознания, всей своей жизнью он осуществляет некий зловещий сценарий, заранее уготованный ему Сатаной. Льюис наполняет книгу такими ужасами и «сатанинской» фантастикой, о которых не могли и помыслить основатели жанра, и завершает роман трагическим финалом. Такой способ видения и изображения мира, безусловно, чужд Радклиф, «вуалирующей» в своем романе все подлинно ужасное, «рационализирующей» все потенциально сверхъестественное и завершающей повествование оптимистически счастливой развязкой.
Анна Радклиф остается в глубине души дочерью века Просвещения и сохраняет верность его важнейшим идеологическим установкам и этическим ценностям. И дело не только в том, что все на первый взгляд непостижимые тайны и ужасы замка Удольфо получают у нее прозаическое объяснение. Гораздо важнее другое: художественный мир Радклиф — это по самой своей сути рациональный, логизированный мир. В отличие от Радклиф, Льюис создает подчеркнуто антипросветительский роман, оценивая мировоззренческие и литературные ориентиры уходящего столетия с принципиально иных, нежели Радклиф и ее школа, предромантических идейно-художественных позиций. Художественный мир «Монаха» — это иррационально-агностический мир, проникнутый образным радикализмом, шокирующей откровенностью эротизма и насилия, материализацией ужасного и сверхъестественного и своеобразной эстетизацией зла.