Европейская фразеология и паремиология издревле развивалась в органическом параллелизме с паремиографией. Паремии не только вкраплялись в текст как его неoтъемлемая часть, но и становились текстами «in sich» и «an sich», образуя собрания народной и книжной мудрости. Постепенно эта паремиологическая линия развилась в особый лексикографический жанр, родоначальником которого со времен Европейского Возрождения можно назвать Эразма Роттердамского. Его собрание европейских пословиц и поговорок (Adagia. 1500) надолго определило параметры этого лексикографического жанра. В то же время оно указало его продолжателям на многие сложные проблемы составления паремиологических тезаурусов, которые окончательно не разрешены до сих пор. В какой-то мере это проблемы и общей, лексической лексикографии. Однако, специфика паремий как малого фольклора, самостоятельного мини-текста и в то же время – составной части текста большего – рождает трудности особого порядка, вытекающие из структурно-семантических характеристик пaремий по сравнению с лексемами. Основными такими различиями являются раздельнооформленность и семантическая раздвоеность паремий, а для пословиц как одного из их видов – законченность структуры.
Основные параметры, кардинально влияющие на тип паремиологического тезауруса, носят характер следующих оппозиций: 1. Национально ориентированный (монолингвальный) тезаурус – интернационально ориентированный (полилингвальный) тезаурус. 2. Формальный (алфавитный) – смысловой (идеографический) порядок расположения материала в тезаурусе. 3. Дефиниции паремий в тезаурусе – отсутствие дефиниций. 4. Культурологические, историко-этимологические комментарии – отсутствие комментариев. 5. Кодификация вариантов паремий – некодифицированность. 6. Точная хронологической и локальная паспортизация – отсутствие паспортизации. 7. Стилистическая квалификация – её отсутствие. 8. «Своё» – «Чужое». Национализация европейских паремиологических тезаурусов.