XXV Открытая конференция студентов-филологов в СПбГУ

А. Дёблин как читатель Ф. М. Достоевского и Ф. Кафки

Надежда Игоревна Михалкина
Докладчик
магистрант 2 курса
Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова

Славяно-германская компаративистика (онлайн)
2022-04-18
17:40 - 18:00

Ключевые слова, аннотация

В докладе предпринимается попытка проанализировать рецепцию творчества Ф. М. Достоевского и Ф. Кафки в романе А. Дёблина «Берлин, Александерплац»; на материале переведённых нами на русский язык статей Дёблина «Гёте и Достоевский» («Goethe und Dostojewski», 1921), «К семидесятилетию Зигмунда Фрейда» («Zum siebzigsten Geburtstag Sigmund Freuds», 1926), «Романы Франца Кафки» («Die Romane von Franz Kafka», 1927) и «С оглядкой на латынь» («Mit dem Blick zur Latinität», 1930) исследуется культурный контекст, повлиявший на это восприятие.

Тезисы

На материале статей А. Дёблина 1920–1930-х гг. («Гёте и Достоевский», «К семидесятилетию Зигмунда Фрейда», «Романы Франца Кафки», «С оглядкой на латынь» и др.) нами реконструируется круг чтения названного немецкого писателя, в который главным образом входят тексты Ф. М. Достоевского и Ф. Кафки.
Цель доклада — рассмотреть специфику восприятия творчества Достоевского и Кафки в романе Дёблина «Берлин, Александерплац». В ходе выступления будут представлены и аргументированы следующие положения:
1. Жанровое своеобразие романа «Берлин, Александерплац» определено влиянием Достоевского и Кафки: криминальный сюжет в дёблиновском произведении становится способом реализации нравственно-философского содержания, как и в «Преступлении и наказании», «Братьях Карамазовых» и «Процессе».
2. В композиционном плане дёблиновский «Берлин, Александерплац» — как и романы Достоевского «Преступление и наказание» и Кафки «Процесс» — построен на системе повторяющихся эпизодов (сцены встречи Франца Биберкопфа с евреями на Драгонерштрассе, картины берлинских скотобоен).
3. Дёблин, как и Достоевский и Кафка, фокусируется на тотальном одиночестве протагониста («отчуждение» — удел не только Франца Биберкопфа, но и Раскольникова, князя Мышкина, Ивана Карамазова, Георга Бендемана и Грегора Замзы); показывает детерминированность человеческого поведения (Биберкопфы генетически связаны с классом «униженных и оскорблённых», миром социального угнетения).
4. Петербург Достоевского и Прага Кафки — «тёмные предвестники» дёблиновского Берлина — инфернального, демонического города-молоха (вступление бывшего тюремного заключённого Франца Биберкопфа в свободную жизнь характеризуется словами «Die Strafe beginnt» 'Наказание начинается').
Автор доклада надеется, что результаты проведённого исследования окажутся востребованными в дёблиноведении, а также — в связи с изучением славяно-германских межкультурных контактов.