Балладность в творчестве прерафаэлитов и Н. С. Гумилева / Balladry in the Poetic Works of the Pre-Raphaelites and N. S. Gumilev
Татьяна Викторовна Назарова
Докладчик
аспирант
Российский университет дружбы народов
Российский университет дружбы народов
25
2023-03-16
16:40 -
17:00
Ключевые слова, аннотация
В докладе рассматривается вопрос пересечения творчества
поэтов-прерафаэлитов и Н. С. Гумилева на примере балладных традиций. Анализируется
общность источников и влияний. Особое внимание уделено соотношению ключевых
особенностей использования поэтами балладных форм и приёмов. Результатом стали
выводы о сходствах на стилистическом и лексическом уровнях, об общих тенденциях
в модификации жанра баллады.
Ключевые слова: прерафаэлиты, Гумилев, баллада
The report is focused on the crossroads between the creative paths of the Pre-Raphaelites and N. S. Gumilev on the example of their ballad works. The research aims to analyse the common sources that could influence the ballardry development in their works, and the correlation of using ballad forms and techniques. The result was a conclusion about the similarities that manifested both stylistically and lexically, and the comparable tendencies in the modification of the ballad genre.
Keywords: Pre-Raphaelites, Gumilev, ballad
Ключевые слова: прерафаэлиты, Гумилев, баллада
The report is focused on the crossroads between the creative paths of the Pre-Raphaelites and N. S. Gumilev on the example of their ballad works. The research aims to analyse the common sources that could influence the ballardry development in their works, and the correlation of using ballad forms and techniques. The result was a conclusion about the similarities that manifested both stylistically and lexically, and the comparable tendencies in the modification of the ballad genre.
Keywords: Pre-Raphaelites, Gumilev, ballad
Тезисы
Тема пересечения балладных традиций представителя русской поэзии Н. С. Гумилева и викторианских поэтов-прерафаэлитов (Д. Г. Россетти, А. Ч. Суинберна, У. Морриса) нова для отечественного литературоведения, однако представляет огромный интерес в контексте исследования культурного и литературного процессов на стыке XIX и XX веков. Прямая связь и взаимоудаление от символизма становятся самым значительным основанием для сравнения художественных путей Гумилёва и прерафаэлитов, что, вкупе с общими источниками и прямым и косвенным влиянием последних на первого, даёт плодородную почву для исследований. В данной работе анализируется общность источников и влияний; затрагиваются проблемы соотношения ключевых особенностей использования балладных форм и приёмов и выявляются сходства и различия в поэтическом языке балладных произведений этих поэтов.
И прерафаэлиты, и Гумилев проявляли интерес к балладным формам, в первую очередь — англо-шотландской народной балладе, но также произведениям Ф. Вийона и образцам английского романтизма. В балладе их привлекало стилистическое многообразие, которое одновременно сближало её с другими жанрами фольклора и делало достаточно гибкой для изменения с течением времени и приобретения новых свойства.
Это может проиллюстрировать поэтическая работа с балладными формами Гумилева. Непосредственно баллад, по обозначению самого поэта, у Гумилева не так много. Однако балладный элемент присутствует в целом ряде его произведений на тематическом, стилистическом и структурном уровнях.
Трансформации жанра происходит через перемещение и перераспределение жанровых признаков, при этом на второй план уходят наиболее типичные из них. В данном ключе первостепенное значение имеет не столько их частотность и количество, сколько единичность и качество. Подобная модификация исходного жанра позволяет рассуждать о явлении балладности и балладного стихотворения, чьим основным отличием становится сюжетность.
В массе «балладных» стилистических приёмов можно выделить устойчивые поэтические формулы, эпитеты, сравнения и образы; параллелизм; формульные повторения, включающие рефрен, «то потерявший свое первоначальное значение и сохранивший лишь музыкальный, чисто звуковой характер, то подчеркивающий и лирически осмысляющий действие и варьирующийся в зависимости от содержания отдельных строф» [Алексеев 1984: 294].
«Лирические баллады» Гумилева отличаются яркостью метафор, библейскими и мифологическими реминисценциями [Кихней 2005: 72-73]. Подобные произведения, характеризуемые «нераздельностью» лирического субъекта и мира, на русской почве Гумилев создает одним из первых, хотя такой жанровый вариант напоминает произведения С. Т. Кольриджа, Р. Саути, А. Теннисона или А. Ч. Суинберна.
С прерафаэлитами Гумилева роднит и тщательная работа над формой стихов: подбор оптимальных по ритмике размеров; совершенствование лексической и фонетической сторон произведения.
Своеобразие балладных форм Гумилева раскрывается в их тесном пересечении с англо-шотландской традицией, которая используется поэтом для изображения сюжетов из отечественной истории. Общность жанровых «корней» — это не единственное, что сближает балладные традиции поэтов. Объединяли их и общие тенденции в модификации жанра, такие как смена характера балладной динамики в сторону психологического раскрытия образов и большей эмоциональной насыщенности.
Балладные формы прерафаэлитов закономерно оказываются ближе к англо-шотландской балладе композиционно и стилистически. Тщательное изучение источников из прошедших эпох, примерное ученичество, которое они разделяют с Гумилевым, породило стремление к мифотворчеству на фольклорной и исторической основе, раскрытию того, что могло бы произойти в подобной реальности.
Одним из наиболее значительных отличий поэтического языка прерафаэлитов и Гумилева становится декоративность, которая ярче всего проявилась на лексическом уровне. Их стихи отличаются построением визуального восприятия нарратива; вещностью и плотностью деталей. Конкретность, детальность и декоративность проявляются в подробных зарисовках внешности, декора, пейзажа, даже в случаях, когда жанр произведения не предполагает статики и описательности. Общее стремление к эстетизации, декоративность и детальность повествования становятся частью сюжетных произведений, что выделяет этих поэтов на фоне большинства современников.
В поэзии Гумилева, как и у прерафаэлитов, частое использование цветовых эпитетов, слов, обозначающих текстуры, материалы, звуки и сенсорные впечатления.
Визуально-ориентированный способ изображения проявляется на нескольких языковых уровнях: грамматическом, лексическом и синтаксическом. В стихотворном творчестве прерафаэлитов происходит «неуловимое слияние орнамента со значением» [Peters 1962: 300], что в определённой степени становится верно и в отношении Гумилева. Декоративно-орнаментальная модель передачи зрительного восприятия выходит за рамки сугубо описательных возможностей и приобретает организующую функцию, а также играет значительную роль в формировании сюжета и образов персонажей.
Таким образом, можно говорить о существовании ряда сходств между балладными произведениями прерафаэлитов и Н. С. Гумилева, которые проявляются не только во влияниях, общности некоторых источников и связи с символизмом, но и на уровне языка.
Литература
Алексеев М. П. Литература средневековой Англии и Шотландии // М.: Высш. школа, 1984. 351 с.
Кихней Л.Г. Акмеизм: Миропонимание и поэтика. Издание 2-е, стереотипное. М.: Планета, 2005. 184 с.
Peters R. L. Algernon Charles Swinburne and the Use of Integral Detail. Victorian Studies, Vol. 5, No. 4 (Jun., 1962). Pp. 289–302.