Ключевые слова: семантика ветра; формула; фольклорные жанры

Целью нашей работы является поиск связи литературных формул рок-поэзии и традиционных фольклорных формул, а именно тех тропов, в которых встречается лексема «ветер». Нас интересует, каковы фольклорные истоки образов, возникающих в авторском тексте рок-исполнителя. Чтобы определить семантический «потенциал», накопленный традиционным фольклором, мы рассмотрим ветер как персонажа и ветер как формулу в различных фольклорных жанрах (заговорах, мифологических рассказах, сказках, приметах и мантических ритуалах).

Этнолингвистический словарь «Славянские древности» отмечает, что ветер «в народных представлениях персонифицируется или наделяется свойствами демонического существования», при этом «причины появления ветра связываются с общеславянскими представлениями о ветре как о местонахождении душ и демонов» [Славянские древности, 1995: 357].
В жанрах русского фольклора ветер может появиться как одно из действующих лиц (зачастую в качестве волшебного помощника, реже — как главный герой) или как магическая сила, которая может подчиняться воле колдуна и в то время может помогать людям. Усиление ветра перед появлением некой демонической сущности является общим местом сказок и мифологических рассказов: «Тут поднялся буйный ветер, королевна испугалась: "Сейчас, — говорит, — мой змей прилетит!"» [Народные русские сказки, 1984: 243]; «И вдруг, конь-то у них – кони же это чувствуют всё, нечистую силу они очень чувствуют. <...> Захрапел, заскакал, вообще, дедушка его еле держит… И поднялся такой ветер — деревья аж гнутся!» [ФА СПбГУ: Mez19-24].

Формула «буйный ветер» возникает в сказках в ситуации испытания героини и обращения её за помощью к силам и духам. В сказке на сюжет «Лягушка-царевна» (402 AT) героиня «схватила ножницы, изрезала всё полотно на мелкие лоскутки, потом отворила окно, бросила их на ветер и сказала: "Буйные ветры! Разнесите лоскуточки и сшейте свёкору рубашку"» [Народные русские сказки, 1985: 263]

Таким образом, роль ветра изменяется от сюжета к сюжету и от жанра к жанру, её семантику невозможно определить однозначно в категории «добрый/злой» или «помощник/вредитель». Как знак демонического мира, ветер аккумулирует в себе амбивалентный потенциал. Функции его непостоянны: «Уроки, прикосы, людские наговоры. С ветру пришли — на ветер подите, с человека пришли — на человека подите» [ФА СПбГУ: Mez20-407].

Одной из задач нашего исследования будет очертить область многозначной семантики ветра в разных фольклорных жанрах и контекстах.

Литература: 

Народные русские сказки А. Н. Афанасьева: В 3 т. Т. 1. М., 1984.
Народные русские сказки А. Н. Афанасьева: В 3 т. Т. 3. М., 1985.
Славянские древности: Этнолингвистический словарь в 5 т. Т.1. М., 1995.

Фольклорный архив Санкт-Петербургского государственного Университета (ФА СПбГУ).