Сплошной анализ употребления термина «скифы» у авторов III–VII вв. позволил установить, что этот термин переживает три периода расцвета, меняя соответственно свое значение. После разгрома северопричерноморского региона готами в середине III в. термин обозначает уже не этнических скифов или сарматов, а преимущественно готов, что можно видеть в сочинении Дексиппа, написавшего историю войн со «скифами». Эти «скифы» в сохранившихся фрагментах его сочинений упомянуты 10 раз. При этом из этих десяти во всех случаях за скифами достоверно скрываются восточные германцы, которые в дошедших до нас фрагментах ни разу не названы Дексиппом ни готами, ни герулами, хотя все описываемое там, а также связки, написанные эксцерптором, прямо указывают на готов или герулов. Поскольку сочинение Дексиппа было достатчно хорошо известно, такое использование слова «скифы», полностью отражающее дух аттикистического виртуального псевдомира поздней софистики, могло стать эталонным для последующих авторов: с этого момента слово «скиф», приводимое вне привязок к реалиям геродотовский Скифии или идеализированной Скифии риторов, обозначает у последующих писателей именно готов в широком смысле этого слова. Такое положение сохранится до Приска, существенно изменившего употребление термина «скифы»: теперь им обозначаются подвластные Аттиле и его окружению народы. В последней же четверти VI в. скифами обозначают тюркских кочевников, преимущественно аваров и тюрок. Такой феномен периодических оживлений зонтичного этнонима «скифы», совпадающих с периодами политической стабилизации в Скифии, я предлагаю обозначать как эффект «зонтичной пульсации», а сам этноним определять в этой связи как «пульсирующий этноним».