Настоящий доклад посвящен исследованию особенностей существования идеи божественного вмешательства в русском летописании (его типов и обслуживающей его топики). В целом следуя библейской традиции и ориентируясь на Священное Писание как на абсолютный образец, русские летописцы, тем не менее, приспосабливали ее к историко-культурным реалиям Древней Руси и использовали ее для оценки событий национальной истории.
Анализ материала показывает, что, как правило, божественное вмешательство маркирует фрагменты летописного повествования, символически связанные с одной из ключевых тем: демонстрация могущества Бога, чудесное спасение перед лицом опасности, Божий суд как средство мгновенной восстановления нравственной гармонии в истории. Чаще всего, Бог являет свою силу в рассказах, повествующих о военных конфликтах, что объясняется библейской традицией и важностью этой сферы для средневекового сознания, в иерархии которого ратное дело занимало привилегированные положение. Внедрение в текст мотива божественной помощи позволяло объяснить причину победы одной из сторон, а также сделать ее легитимной. Поражение трактовалось как наказание за нарушение божественных заповедей (под которыми, как следует из контекста, понималось, прежде всего, нарушение феодальных норм – вассальных клятв, крестного целования, и пр), или же как возмездие за вызов могуществу самого Бога. В последнем случае использовалась повествовательная модель «Господь гордым противится, а смиренным благодать дает». Наоборот, высшим проявлением божественной помощи и поддержки в битве выступало участие в ней архангела Михаила или ангельского воинства, становившимися проводниками божественной военной мощи. Не менее часто волю Бога в русском летописании символизировало указание на явление Божьего промысла. Берущий свое начало в неоплатонической традиции раннего христианства, он отождествлялся русскими летописцами с Богом, эти два понятия использовался русскими летописцами в одинаковом контексте.
Однако помимо непосредственного вмешательства в исторические события, Бог русской летописи может влиять на ход истории опосредованно, через человека, обычно князя «вкладывая» в его сердце то или иное решение. Метафора сердца как вместилище интелектуальных и психологических функций восходит к Ветхому Завету (напр., 3 Цар. 11,3-4). На обыденном уровне христианской антропологии Средневековья этот орган человеческого тела воспринимается как обиталище Св.Духа.
Таким образом, становясь смысловым ядром различных повествовательных моделей, в русском летописании Бог выступает подлинным «двигателем истории» (в терминологии Я.Н. Любарского), ее нравственным началом, универсальной причиной любых исторических событий.