В данной работе рассматривается перевод Нового Завета, предпринятый в Чудовом монастыре в 1673-1674 под руководством иеромонаха Епифания Славинецкого. Стремясь создать текст, отвечающий всем потребностям ученого сообщества, переводчики ориентируются на многие авторитетные переводы Библии: Острожская Библия, текст Септуагинты напечатанный во Франкфурте (1597 г.) и Лондоне (1600 г.), труд святителя Алексия, то есть Чудовский Новый Завет, и труды преподобного Максима. При разборе лексического состава Апостола становится ясно, что во многом на работу переводчиков оказывает влияние не только грекофильская ориентация, но и опыт западнославянских коллег. Скорее всего, весь круг переводчиков под руководством Епифания был знаком с польским переводом Библии, а именно с Библией Якуба Вуйка. Во многом это проявляется в тех местах, где польский перевод по семантике ближе к исконному греческому значению. Греческое слово «απολυτρωσις» (то есть освобождение за выкуп) традиционный вариант предлагает переводить как «избавленіе». Такой вариант перевода есть и в Острожской, и в Московской Библиях, и в ЧРНЗ. Но на этом месте у Вуйка перевод с латыни как «odkupienie» . То же в НЗН мы встречаем перевод «ωткупленіе». Но если в одном случае мы явно видим стремление сблизить переводной текст и текст источника, что в данном примере совпадает с польским вариантом, то в следующем примере не совсем ясно, зачем переводчику нужна польская лексема вместо традиционной славянской. Например, вместо традиционного перевода δυναμις как «сила» встречаем перевод «мощь», которое соответствует польскому «moc» у Вуйка. Новый Завет Епифания Славинецкого – это памятник, на примере которого можно проследить, как задействованные в работе переводчики стремились создать текст учено-энциклопедического характера, и какую роль он играет в эпоху противостояния церковнославянского и «простой мовы».