Пожалуй, большинство читавших "Былое и думы" помнят эпизод из личной жизни автора, который привёл к созданию столь необычной и неоднозначной книги. Воспоминания, переживания, мысли, связанные с этой историей, легли в основу центральной части произведения — "Рассказа о семейной драме". Именно там Герцен пишет о том, что единственным способом пережить, противостоять, оправдаться мог быть только "суд": Мне тут открывался своего рода фемический суд и суд, который сам напрашивался <...> Что я верил в возможность этого суда — в этом была, может, последняя моя мечта. Постепенно суд над отдельными личностями вырос в вынесение нравственных приговоров государству, эпохе, истории. Однако книга как суд — только ли красивая фраза?
Сопоставление "Былого и Дум" с судебными речами обнаруживает, во-первых, композиционное сходство отдельных глав и отрывков книги со стадиями судебного процесса; во-вторых, схожую риторическую структуру текста.
В докладе представлен композиционный и риторический анализ отрывка о П. Я. Чаадаеве (Часть четвёртая, Глава XXX: Не наши), который демонстрирует сходство выбранного фрагмента с судебным разбирательством.